romano.ru
главная · курская calling · почитать · посмотреть · форум · правила
  Авторизация:  Логин:    Пароль:   

фото...

река Ваймуга

 список галерей    просмотреть галерею 

Как всем известно, на 6 августа сего 2006-го года было намечено начало сплава. Увы, сплавиться смоги не все, точнее получилось это только у меня и Пуха. Но я попробую исправить сей грустный факт, предложив вашему вниманию этот краткий рассказ о походе. Дабы и вы, оставшиеся на берегу, в этом году получили какую-то минимальную дозу байдарочных впечатлений. Во всяком случае, не забывали, что это такое.

Итак, дамы и господа, река Ваймуга!

Ваймуга течет примерно на 200 км южнее Архангельска. Берега лесные, точнее – таежные. Ель, береза, реже осина и сосна. Черника, брусника и морошка одновременно. По берегам бродят бурые медведи и разрывают муравейники. Постоянные перекаты, хорошее течение, чистая вода.

Те, кто в курсе, видимо уже поняли, что мы пошли немного не туда, куда собирались ранее. Но, раз не получилось, как планировали, два уцелевших для похода участника экспедиции решили идти куда-нибудь подальше, в тайгу. Но только так, что бы уложится в выделенную для этого неделю.

Решили – сделали. И вот в воскресенье 6 августа под вечер мы оказались на станции Пермилово, где поезд Москва-Архангельск постоял свои положенные две минуты и ушел. У нас было три больших рюкзака и хорошее настроение. Которое не испортила даже перспектива переть эти три нехилых рюкзака до поселка Самодед. Вдвоем. Но то, что переть придется километров пять мы не подозревали.

В поселке Самодед живут сплавщики. Таксисты и просто владельцы транспортных средств, не брезгающие подвезти туриста-водника до воды, встречаются крайне редко. Но нам повезло. Примерно через полтора часа пути с перекурами (тащить три рюкзака, из которых самый легкий – байдарка без перекуров тяжело) около нас затормозил водила старой зеленой «копейки», и через пять минут мы были уже на реке. Около реки есть магазин, где мы купили местной минеральной воды (рекомендую!), мороженного, огурцов и помидоров. Хлеба в магазине не было. Но ничего, мы запасливые, у нас были хлебцы.

Около девяти часов мы вышли. Смеркалось. Порожки и перекаты начались сразу, еще в поселке, где нужно идти особо внимательно. В косых лучах солнца разглядеть, что бурлит впереди, было сложно, и где-то километра через четыре на очередном перекате мы сорвали большую заплату, когда-то наклеенную нами на известной уважаемой аудитории реке Великая. К счастью, заплата была приклеена с двух сторон, и мы не утонули в самом начале сплава.

Прилетели комары. Хотелось есть. Темнело, но мест даже отдаленно похожих на стояночные, не было. Ну, вы знаете, как это бывает в первый день пути.

Мы прошли еще немного. Последний рыбак, показавший нам из своей плоскодонки большой полиэтиленовый пакет с уловом, давно исчез за поворотом. Пузырились перекаты, и было офигительно красиво. Над рекой медленно вставал туман.

И мы вошли в озеро. Точнее – озеровидное расширение реки, как написано в лоции. Один поросший соснами бережок показался нам пригодным для стоянки, но, видимо, только из-за наступавших сумерек. Высадившись на берег и увлекшись морошкой (крупной такой и вкусной такой!) я наступил не на ту кочку и по колено утонул в болоте. Пух, накануне купивший себе в Экстриме большие красивые туристические ботинки, не пострадал.

Наступала ночь. Стало темновато. Совсем темно, или даже так темно, что бы были видны звезды, на этой широте и в это время года не бывает. Но идти по перекатам при таком освещении все же нельзя. Мы продолжили поиски стоянки, в одиннадцать часов с минутами в конце озеровидного расширения увидели высокий холм, поросший большими таежными елями. А, высадившись на него, поняли, отсюда мы сегодня никуда не пойдем. И были правы. Место оказалось хорошим.

Через пятнадцать минут под елями уже стояла палатка, а на газовой горелке, которую предусмотрительно подарил мне Пух, уже закипала вода. Делать в темноте двухсотлетних елей кострище мы не стали, поэтому костер разожгли только для души, света и сушки моих кроссовок.

Вскоре ужин был готов. Мы, как это бывает в первый день, подустали. Много сил пришлось потратить, когда перли вещи к воде, в водолазных тапочках, которые я надел вместо мокрых кроссовок, немного мерзли ноги, но мы были в тайге, мы попали в эти суровые, но милые сердцу байдарочника края, и это нужно было отметить. Короче, следующие четыре часа мы посвятили ужину и осознанию этого удивительного факта. В результате половина купленной нами на весь поход водки и большая часть коньяка были выпиты. А когда мы заметили, что стало заметно светлее, улеглись спать.

Встали поздно, где-то ближе к 10-ти часам утра. Нас встретило голубое северное небо, прозрачный здоровый воздух и река, струящаяся вокруг нашего холма. Где-то впереди начиналась деревня, заброшенная постоянными жителями, видимо, из-за того, что туда забыли подвести электричество. Женька сделал кострище, и мы, как водится, сварили манную кашу.

Тему кострища разовью отдельно. Местные рыболовы-охотники не делают классических кострищ с двумя рогатинами. Они просто вкапывают под острым углом одну палку и вешают на нее свой хилый котелок. Поэтому кострищи Пуху пришлось делать почти на каждой стоянке. Кстати и самих стоянок по причине малого количества людей почти нет. Во всяком случае, последним, кто посетил место этой стоянки до нас, был медведь, который основательно разрыл небольшой муравейник за елками.

Без чего-то час мы тронулись в путь. Пройдя деревню, где около дома, над которым был поднят белорусский флаг, копошилась многочисленная семья (видимо и вправду белорусы), мы окончательно вошли в тайгу. Последним творением человеческих рук, которое мы увидели, был мост, названный в лоции автомобильным. Не знаю, какими должны быть автомобили, которые по нему ездят. Мне показалось, что любой нормальный Запорожец рухнет в воду на первом же пролете этого древнего сооружения. Ну а река за этим мостом оказалась довольно быстра, чиста и радовала частыми перекатами. Восточный ветер нес прозрачный воздух и небольшие облака. Было здорово, и слова тут бессильны. Мы шли, шли и шли, но в какой-то момент захотелось не просто тупо грести среди всей этой красоты, а сделать что-то неожиданное. И мы сделали. Мы высадились на берег. Надо сказать, в тех местах на это мало кто решается, да, в общем-то, и некому, и берега заросли непролазной стеной кустов и деревьев. Тем не менее, нам удалось найти поваленное дерево и по нему перебраться в лес. Целью этого поступка служило небольшое лесное озеро, которое, судя по карте, было в километре от реки. И мы отправились его искать. Ну и просто погулять по тайге.

Для справки - тайга это тот же лес. Только в нем очень много таких больших елок, хотя иногда встречаются и другие деревья. Находясь в тайге не понятно, почему люди едут в тайгу за ее запахом. На самом деле в северной тайге нет таких явных запахов, как в подмосковных лесах. Таежный воздух чист и ясен. А вот про туманы все поется верно. Да, по вечерам есть туманы, своими глазами видел.

Ну а озеро мы не нашли. На пути оказалось болото, и было решено через него не лезть.

А потом все как всегда. Река, перекаты, берега, траву которых не топтала нога человека, дневка.

Во второй половине дня среди тайги стали попадаться избы. Избы строят местные охотники и рыбаки. Это сруб примерно 3 на 4 метра с низким потолком и печкой. Обычно в избе можно найти спички, соль, сахар, макароны и какие-то крупы. Некоторые избы в хорошем состоянии, некоторые совсем заброшены. Но мы, хоть и риэлторы по профессии, искали не избы, а стоянки.

А они должны были где-то быть. В сети много описаний Ваймуги, размышлял я, а это значит, по ней ходят, следовательно, должны быть оборудованные стоянки со столом и лавками. Но по берегам кроме нескольких необитаемых изб не было не только байдарочных стоянок, не оказалось даже признаков того, что к этим берегам кто-то приставал.

И это было странно. Ведь должны же наши коллеги-байдарочники где-то чалиться что бы перекусить или элементарно пописать? Мы стали внимательно рассматривать берега, и тут дух реки нас услышал. Или как-то там еще понял, чего это мы так уставились по сторонам. После очередного переката, помеченного в лоции как бурный, на берегу была обнаружена стоянка, на которой этим летом кто-то стоял. С бревнами, щитом в виде стола и кострищем.

Было где-то около семи с небольшим часов, и мы решили встать. А встав, пошли изучать окрестности.

Это оказалось интересным. Нами, например, был обнаружен заросший соснами песчаный карьер, выглядящий в лучах заходящего солнца фантастически красивым. Фантастическим не в смысле очень красивым, а в смысле красивым по-фантастически. А на обратном пути нами были найдены весьма благородные грибы, и остаток вечера ушел на их приготовление. Сначала мы их варили, и одновременно жарили лук в сливочном масле. Потом на сковородку был помещены грибы, пожарены, и одновременно сварен рис. Когда все это смешали, пища оказалась настолько вкусной и сытной, что следующим утром было решено не варить кашу.

Спали хорошо. А какой ненормальный спит в походе плохо? – спросите вы. Тем более под колыбельную песню бурного переката. Но в данной строке я имею в виду то, что пару ночей где-то с часу ночи до четырех стоял легкий минус. Он покрывал палатку слоем мелкого инея и замораживал воду в котелке. Это бывает, когда в тайге дует восточный ветер. Но, хочу сказать, что особо холодно не было. Особенно Пуху, который отобрал у Аркадия пятисантиметровый (в толщину) коврик.

А утром стало вообще жарко. Наша палатка с семи часов утра оказалась на солнце, и где-то около восьми мы встали.

Собирались неспешно и лениво, так как место нам нравилось. Как предчувствовали, что байдарочных стоянок впереди на всем протяжении реки больше нет. Ну а вышли без чего-то одиннадцать.

Светило солнце, но было не жарко. Многочисленные перекаты и перекатики заранее предупреждали о себе шумом и не позволяли расслабляться. А между ними было тихо. Даже птицы почему-то не пели, и только некоторые из них при нашем приближении начинали орать как шакалы: «Атас! Атас! Люди! Люди в тайге!».

На дневке встретили двух рыбаков из Архангельска.

- Вот, не ловиться что-то, - пожаловался один из них. Пока он произносил эту фразу, машинальным движением его руки был излечен крючок из одной рыбы и тут же выловлена вторая. Правда, не очень крупная.

Прошли кусок реки, которого нет ни на одной из карт-километровок, купленных мной на Кузнецком. Дальше на карте были места, обозначенные как пороги. Мы стали внимательно ждать приближение первого из этих мест, но оно оказалось банальным перекатом-шиверой. Тогда меня заинтересовало, что же составители карты имели в виду под названием «урочище». Мы высадились в соответствующем месте и… ничего не нашли. Просто поле, зарастающее кустами. А вообще так называют место, где когда-то жил человек.

И ни одной стоянки.

- Может они проходят всю реку за один день? – предположил Пух, имея в виду наших коллег.

Я представил себе этот день. Потом этих байдарочников. А потом, поскольку водитель подвозивших нас Жигулей говорил, что на днях вез людей с катамаранами, представил, как они идут весь этот день на своих катамаранах. Против восточного ветра.

- Может, и проходят…, - ответил я. И тут мы увидели нормальный спуск к реке. Даже со ступеньками, заботливо вырытыми среди корней стоящей на мысу ели.

Мы вышли на берег. Это было достаточно высокое место среди болота, поросшее высоченными елями. Когда-то метрах в тридцати от берега тут стояла изба, но то ли избу не достроили, то ли какие-то уроды, из-за отсутствия дров, решили использовать в качестве последних ее бревна, в общем, изба была наполовину разобранной. Пух противник стоянки в избах. Избы – охотникам, простые стояночные места – байдарочникам! Или что-то типа того. Но тут был очень красивый изгиб реки. С порогом напротив (слив которого мы, правда, обошли другим рукавом реки по простому перекату, но это не важно), с хорошим спуском к воде, которого у нас не было на Ваймуге ни до, ни после этого. А еще полноценный стол с лавками. А еще половина восьмого вечера. Ну, мы и встали.

Поскольку в этот день прошли много, ночью решили отдохнуть. То есть, лечь не позже часа и спать до девяти. Так и сделали.

Утром, после завтрака я, как всегда изучал карту и увидел, что многие пороги на ней имеют названия. Наверно это и вправду пороги или очень большие перекаты, решил я. И мы пошли готовить наше судно, то есть, Женькину Вуоксу, к серьезным передрягам. Дело в том, что на каком-то из перекатов Пух, видимо, здорово уперся ногами в первый шпангоут, и он (шпангоут) вышел из правильного соединения с кильсоном. А может, в него и не входил. В общем, не меньше часа ушло на исправление этого трабла. Пришлось даже сдувать шкуру. Но вскоре мы были снова на воде.

Ваймуга продолжила радовать нас красотой, безлюдьем, чистой водой и перекатами, а погода - солнцем, редкими облаками и обалденно прозрачным воздухом. Но во второй половине дня началось то, что встреченные накануне рыбаки назвали гнусным словом населенка. Это выразилось в том, что мы пару раз видели примятую вышедшим на берег человеком траву, поплавки сетей, и, наконец, большую поляну со скошенной травой. Поляна была сразу за большим перекатом, вокруг ее огибала река, и было ясно, что лучшего места для дневки мы не найдем.

После дневки выкошенные луга стали попадаться чаще, и через некоторое время мы пришли в место, обозначенное на карте как Пермилово, хотя местные жители называют этот не очень-то населенный пункт поселком Ваймужским.

- Пермилово – это ниже, объяснил нам местный парень-велосипедист старшего школьного возраста. – Но там все заброшено.

Прошли еще пару часов. В одном из дневников сплава по Ваймуге было описано очень красивое лесное озеро три на четыре километра. К озеру можно добраться, идя километра четыре по тропинке, ведущей от реки на юг, и больше, судя по карте, никак. А на озере том избушка, хозяин которой делает долбленки – лодки, вырезанные из единого ствола дерева. Мы, естественно, захотели туда.

Знаете, чего мы в этом походе боялись больше всего? Что Ваймуга скоро кончиться, и нам некуда будет идти дальше. Поэтому мы использовали любой повод удлинить и усложнить путешествие.

Тропинку мы нашли. Очень красивая такая тропа. Но был уже восьмой час, а вставать в том месте, где эта тропа выходит к реке, было не очень комфортно – влажно, неровно и мрачновато. Поэтому мы решили проплыть немного ниже, найти сносную стоянку, а к озеру пойти уже утром.

Стоянку мы искали еще километров пятнадцать. Таковых не было. Были замечательные поляны, были места, где можно устроить спуск к реке, но все как-то по отдельности и выглядело так, словно туда никогда не ступала нога человека.

Где-то около десяти вечера мы увидели очень красивую поляну, поросшую высокой травой, выход на которую порос камышом и прочей водной растительностью.

- И в таком месте никто никогда не стоял! – недоумевали мы, высадившись на нее. Пока не нашли среди травы основательно сгнившие столбики для стола и лавок и конструкцию для сушки одежды.

Потом с лесу были найдены крышка от стола и сиденья от лавок. Судя по прогнилости всего этого оборудования, стояли в этом месте где-то в конце девяностых. Мы, как правильные люди, все это восстановили. И, хорошо поужинали в обступившем нас комфорте, созерцая, как замечательный вид на изгиб реки погружается в сумерки. А в начале ночи над водой из-за тайги встала полная луна, и картина сделалась вообще потрясной.

Но, увы, река была почти пройдена. До Осередка оставалось около пятнадцати километров, и за завтраком мы окончательно решили, что пройденных ста пятнадцати километров нам явно мало. Нужно перебрасываться в Сийские озера.

Вышли. День был довольно теплый, а местами жаркий. Через полтора часа начались деревеньки. На карте они числятся заброшенными, но летом в них кое-где живут дачники. Примерно к половине второго пришли в Осередок. Байда была оставлена у понтонного моста, и мы пошли искать транспорт.

Осередок - поселок. Несколько домов и ферма. На ферме скучали странного вида бараны с полосатыми рогами и разноцветной окраской. Сначала мы не поняли, то ли это какие-то местные горные бараны, то ли просто глюки. Гор вокруг вроде не было, но позже выяснилось это не глюки. Бараны прибыли сюда из Африки в подарок Сийскому монастырю, которому и принадлежит ферма.

Там же на ферме договорились о транспорте. Транспорт был гужевой: кобыла Ласточка, запряженная в четырехколесную телегу и ее четырехмесячный жеребенок, который, естественно, бежал сам по себе. Байду не разбирали. Просто прикрутили к телеге веревками. Туда же погрузили вещи и уселись сами.

До Сийских озер от Осередка немногим больше четырех километров. Очень красивая лесная дорога. Сосновые леса, грибы прямо на обочине. Минут через тридцать мы были на замечательном высоком берегу озера Большой Волгуш. Устроив дневку прямо на месте разгрузки (кому-то до нас оно видимо была и стоянкой), мы встретили единственных за все время туристов – мужиков из Москвы, каким-то образом проехавших туда на автомобиле Фольцваген Пассат.

Сийские озера очень красивы. До этого на реке и так было очень здорово, но среди высоких сосновых берегов как-то поднимается настроение. Не зря в шестнадцатом веке здесь построили монастырь. Монахи и старцы знали, где обосноваться. Всего озер пять. Они соединены узкими протоками, которые прорыли монахи. Сейчас они местами заросли, много завалов, но для байдарки особых проблем с проходимостью нет. Хотя проход в первую протоку пришлось искать долго.

Сам монастырь находится на озере Большое Михайловское на выдающейся в озеро косе. До него нам пришлось преодолеть еще одно озеро и две протоки, которые были тоже очень красивы. В них плавали лилии, а бесшумное движение по узкому руслу, петляющему среди леса создавало впечатление сказочности. И вдруг этот путь выводит на простор!

Монастырь довольно большой. Очень впечатляет вид с озера. В некоторых местах идет реставрация, построен новый дом для монахов, и есть даже кафе для приезжих. Мы высадились прямо на его территории, побродили по ней минут пятнадцать. Монахов не видели: началась вечерняя служба, и все они, видимо, были на ней.

За косой расположено другое озеро – Черная Лахта. Оно меньше Михайловского, но из него вытекает, собственно, река Сия. Мы довольно точно определили это место. Помню, недалеко от начала протоки в лодке сидел абориген с очень хриплым голосом. Он предупредил нас о завалах, но выразил надежду, что на байдарке мы можем добрать хоть до Северной Двины. А практически туда нам было и нужно.

Сия от Черной Лахты – классическая река из сказки с кикиморами, лешими и бабой Ягой. Вывороченные гигантские корни, завалы, дремучий лес по сторонам. Все это замерло в полной тишине, а в довершении всего небольшой скромный крест среди кочек. Кому? Наверное, какому-нибудь монаху, заблудившемуся в этих местах.

Следующее озеро – Плоское. Любой школьник знает, что благодаря гравитации все озера кажутся плоскими. Но почему так назвали именно это озеро не понятно. Во всяком случае, берега там самые разнообразные. Мы, например, устроили стоянку на окончании поросшей лесом косы, но перед этим немного прошлись по берегу. Немного, потому что он был холмист не очень-то и проходим. Хотя люди на озере были. Ночью на противоположном берегу горел костер каких-то рыбаков.

Удивительно, но на этом озере хорошо работала сотовая связь. Мегафон вообще показывал максимальное количество делений. Поговорили с Москвой. Там было все нормально.

Утром Плоское озеро перестало быть плоским - на озере поднялась волна. Не очень большая, но что бы проплыть три с небольшим километра до противоположного берега, пришлось поработать веслами.

Следующую протоку в самом ее начале перегородил завал. Однако, лодку можно было легко протащить в обход по траве, что мы и сделали. И, пройдя протоку, попали в Плешково озеро. С левой стороны к озеру подходит дорога, соединяющая Сийский монастырь с трассой М-8 (Москва-Архангельск). Кроме местных рыбаков-автомобилистов этим воспользовался кто-то из состоятельных местных олигархов или чиновников. Он перегородил красивую лесную косу и построил на ней большой дом из оцилиндрованного бревна и несколько маленьких. За этой косой из озера вытекает Сия. Что бы километров через восемь впасть в Северную Двину.

Это были последние километры нашего пути. Сначала все было как всегда – та же протока с немного более быстрым течением. Но потом течение стало увеличиваться, а глубина реки уменьшаться, и примерно через километр Сия превратилась в некое подобие небольшой горной реки с длинными шкуродерными шиверами. Байду пришлось во многих местах проводить. Иногда просто идти рядом пешком. Тут-то мне и пригодились водолазные тапочки, купленные в Декалтоне перед походом.

Однако, все когда-то кончается. Кончился и наш маршрут. Кончился мостом уже упомянутой федеральной трассы М-8 в таком захватывающем месте.

Мы собрались, устроили короткую дневку, а где-то около пяти часов дня выползли на трассу и начали голосовать. У нас было три варианта: вызвать транспорт из Архангельска (телефон человека, готового нам помочь у нас был), дождаться автобуса из Емецка или ехать автостопом. Поскольку нас было всего двое, мы решили, что последний вариант наиболее очевиден, но машин, готовых взять нас на борт не оказалось. То ли нам не повезло, то ли был такой день (пятница) и все ехали наоборот из Архангельска, но в определенный момент времени, что бы не ночевать на вокзале, мы решили сделать это более привычным способом: ушли в лес, поставили палатку, и, как люди поужинали. Правда, безалкогольно, т.к. к тому моменту все уже было выпито. Но это обстоятельство отнюдь не испортило нам сон.

Утренним автобусом (проходит это место где-то в 7-40) мы уехали в Архангельск. Там у нас оказалось время побродить по деревянным мостовым, пройтись по набережной и выпить по рюмке в кафе «Нулевая миля», прежде чем поезд повез нас обратно в Москву.

Что сказать о походе вообще? Вышло классно. Очень классно. Я всегда говорил, что летом надо идти на Север. Там тот покой, которого нет в городе, нет в нас. Короче, сходили офигительно здорово и интересно. И, надеюсь, следующее лето даст возможность сделать что-то такое еще раз. Но это, конечно, не значит, что мы никуда не пойдем на майские.